Игра на понижение - Страница 70

А в центре этой паутины прихлебывал крепчайший черный кофе Родимцев и со все возрастающим нетерпением поглядывал на операторов. Вот один из них, костлявый мужчина в перламутровой рубашке, на несколько секунд оторвал правую руку от панели и изобразил странный знак, повертев в воздухе вытянутым вверх указательным пальцем. Одновременно зашуршал, выплевывая бумажные листки, принтер. Родимцев торопливо отставил недопитую чашку и, берясь за листки бумаги в лотке, поглядел на профессора.

– Ну, что, Владимир Филиппович? Готовы? Наша очередь.

Профессор, несмотря на недолгий срок работы в Госбезе, технологию многоаспектного анализа представлял слабо, но Родимцев, одновременно читая с бумаги и выводя какие-то схемы на проекционный экран, попутно умудрялся просвещать его о сути происходящего.

– Человечество ведет себя точно по Платону, – говорил он, ногтем отчеркивая какое-то слово на бумаге и прокручивая на экране развесистую таблицу, ища между ними некое соответствие. – В дополнение к миру вещей, то есть материальных объектов и отношений между ними, включая сюда людей и их поступки, оно создает и мир идей, то есть мир информации. Ты вошел в поле зрения камеры слежения, и твой образ осел на сервере навечно. Ну, пусть не навечно, но надолго. Ты заплатил за товар, и следы трансакции с твоего счета остались на серверах твоего банка и единой платежной системы. Носишь с собой планшет, и историю твоих перемещений с точностью до пяти метров можно восстановить даже через месяц, приложив для этого совсем небольшие усилия. Сопоставив все эти данные о каком-то конкретном человеке и добавив к ним, к примеру, анализ его переписки в блогах, социальных сетях, творческих форумах и так далее, мы можем сказать о нем все или почти все.

Через десять минут профессор и сам стал понимать, как работает система. Задаемся вопросом, а не были ли террористы на борту «Быковского» агентами спецслужб Исламской Уммы? Получив данные об этих людях, собранные службой безопасности международного космодрома Кейп-Йорк, определить это не так уж и трудно. Имеются их изображения, физические параметры, анализ ДНК, серийные номера имплантатов. Что за имплантаты? Делаем запрос в базу данных производителя – компании «Нихон Коден». Информация об обладателях вживленных киберустройств строго конфиденциальна, зато есть данные о том, что они из себя представляют. Класс «Мусуби», ранний прототип третьей серии. Давно устаревшее, но мощное и своеобразное устройство, призванное повысить потенциал носителя в сложной и малопредсказуемой обстановке путем создания в мозгу независимого контура обработки информации, да еще с потугами на сетевой принцип передачи данных. Ресурс мал, травмирующее воздействие высокое… После исчерпания ресурса обладателю не позавидуешь. И, конечно, запредельная стоимость. А вот с этого места поподробнее. Никаких данных о банковских транзакциях двадцатилетней давности, разумеется, не сохранилось, за исключением самого факта их совершения, в виде осевшего в архиве номера. Зато в международной расчетной системе остались следы клиринговой сделки с участием длинной цепочки банков, где этот номер тоже фигурирует. Цепочка длинна и замысловата, но дает номер счета, с которого переведены деньги изначально. Снова запрос. Самого счета, оказывается, уже лет семь не существует, зато его номер фигурирует аж дважды. Во-первых, в десятилетней давности донесении агентурной разведки, где перечисляются номера счетов, с которых финансовые средства переводились повстанцам Северной Эфиопии, сильно потрепавшим правительственные войска во время конфликта с Уммой за объем стока Голубого Нила, когда Египет в очередной раз чуть не вымер от голода. Во-вторых, тот же счет упомянут во вполне открытой сводке министерства финансов Уммы за 2062-й год в качестве операционного, при закупке земли в Диндарлу под Ширазом от имени четвертого департамента Службы общей разведки. И пусть четвертый департамент Истихбарат аль-Амма давно расформирован, зато первый и единственный его глава Шехзад Джалили стал шефом этой службы и, кстати, по некоторым данным, находится сейчас на космодроме Ал-Субайх, посадку куда требуют осуществить террористы. Что уже само по себе дает основание проверить его контакты, начиная как минимум с февраля, когда на Луне и был обнаружен кутриттер. А в Диндарлу, на том самом участке, между прочим, сейчас располагается тренировочная база отряда «Магавир», который, номинально числясь антитеррористическим подразделением, вполне может выступать и в диаметрально противоположной роли. Причем этот отряд был поднят по тревоге за час до того, как «Валерий Быковский» стартовал с Луны и, по некоторым сведениям, перебазировался куда-то в Северную Аравию, в район космодрома Ал-Субайх.

– Лихо, – признал профессор. – То есть это все же не террористический акт, а специальная операция?

– Точно сказать нельзя, – покачал головой Родимцев, – однако основания для такого предположения сейчас у нас есть.

– Но если это специальная операция… то как талибы пронюхали, что на «Быковском» будет кутриттер?

– А вот этого мы пока не знаем, – снова помрачнел шеф Госбеза. – Мы запросили у аппарата ООН все возможные данные по обнаружению артефакта, которые до старта «Быковского» с Луны были секретными. Сейчас ребята копают этот массив в поисках источников утечки. Между прочим, в нем фигурирует и ваша фамилия.

– Моя?! – поразился профессор. – Это каким же образом?

– Не напрямую, – успокоил его Родимцев. – Но… Скажите, Грекова Анна Николаевна – вам о чем-нибудь говорит это имя?