Игра на понижение - Страница 60

К оглавлению

60

Ланир перевел дух. Второй этап операции «Хайка», кажется, завершился успешно. Костлявый пассажир, которого пришлось застрелить, конечно, сильно смазывал благоприятное впечатление, но пока для диверсантов все складывалось удачно. Он, ни слова не говоря, сделал условленный жест, потом показал выглянувшему из выгородки Сурре на пилота. Слова не требовались, каждый из диверсантов знал, что нужно делать дальше. Азрак сейчас откроет люк в кормовой переходный отсек и отправится в кормовую рубку, где будет контролировать инженера и энергетика. Сурра с Басалом останутся в пассажирском отсеке. Басал будет держать под контролем пассажиров, одновременно рассказывая им о многолетней борьбе и страданиях еврейского народа, которые побудили его верных сынов взяться за оружие. К моменту посадки все пассажиры должны твердо верить, что захватила их одна из еврейских террористических группировок, ведущих с правительством Уммат аль-му’минин непримиримую борьбу. Неизвестно, сколько из них решит оставить в живых Джалили после инсценированного штурма, но у уцелевших никаких сомнений остаться не должно. Сурра будет контролировать бортпроводницу и второго пилота, а если что – поможет Басалу.

Убедившись, что подчиненные в соответствии с планом пришли в движение, Ланир вылетел в передний переходный отсек и задраил за собой люк.

…Командир лунного парома «Валерий Быковский» Омид Танвир выстрелов не слышал. Он сложил проблемную группу радиаторов и с минуты на минуту ждал доклада второго пилота о ситуации в пассажирском отсеке, где внезапно вышла из строя система аудиовизуального контроля. Пока все его внимание было обращено на повисшую в воздухе полупрозрачную панель состояния системы жизнеобеспечения. Та по-прежнему показывала, что в пассажирском отсеке все нормально. Повысилась на одну десятую градуса температура, и чуть увеличилась влажность, далеко не дойдя до критических значений. Командир экипажа не знал, что это связано с тем, что пассажиры от страха потели.

Доклада он так и не дождался. Вместо этого за его спиной послышался хорошо знакомый звук открываемого люка. Танвир обернулся и неожиданно для себя увидел в проеме человека в светло-серой, почти белой куртке, поперек груди которого шла неправильная цепочка буро-красных клякс. В руке человек держал пистолет, опустив его стволом вниз. Спустя секунду командир экипажа узнал в нем одного из пассажиров, устроивших драку по прилете на Луну и теперь летевших обратно. Пассажир не мигая глядел на космонавта.

– Посторонним сюда нельзя, – сказал Танвир, не в силах оторвать взгляд от пистолета. – Кто вы такой, вообще?

Он мучительно вздохнул, чувствуя, как внутри словно что-то оборвалось.

– Я-то? – переспросил незнакомец, вплывая в рубку. – Салах-ад-Дин из Тикрита.

4 мая 2074 года. Универсальное время:
22 часа 00 минут (8.00 по местному времени).
Международный космодром Кейп-Йорк

– Они предупредили, что выйдут на связь через минуту.

Координатор был неестественно бледен, но старался держаться уверенно. Рядом с ним прятал глаза командир контрольной смены Джеймс Клеменс. Он почему-то раздражал Генерального секретаря ООН, причем настолько, что ей хотелось треснуть его чем-нибудь по склоненной голове. Умом она понимала, что оплошали все и среди виновных в произошедшем Клеменс далеко не на первых ролях, но чувства были сильнее.

Аминахтун Карим Стаффанссон до последнего колебалась, стоит ли лететь на Кейп-Йорк лично или доверить встречу артефакта и переправку его на антарктическую базу заботам Кунео. Какое-то смутное беспокойство все же погнало ее через весь континент из Женевы в Австралию, но по прибытии выяснилось, что спешка была напрасной и паром сегодня на Кейп-Йорке не сядет. Сядет ли он когда-нибудь вообще, тоже было неизвестно. Никто не знал, что на уме у захвативших паром террористов.

Генеральный секретарь еще раз внимательно осмотрела фотографии всех четверых, гадая, с кем именно из них придется говорить и чего они хотят, затем, протянув руку, приняла у Рингхольма гарнитуру и поправила перед губами тонкую бусинку микрофона. Потом кивнула.

– Начинайте вызывать «Быковского», Карл.

Прошедший час был в ее жизни не самым простым. Удивительно, откуда вдруг взялось столько людей, готовых взять на себя ответственность, только бы не допустить ее, Генерального секретаря Организации Объединенных Наций, до контакта с захватившей паром вооруженной группой. Особенно почему-то усердствовал Либаль, хриплым ото сна голосом втолковывавший ей из Европы, что переговорщик не может одновременно руководить операцией по освобождению заложников.

– А с чего вы взяли, Михаэль, что я собираюсь руководить операцией? – удивилась Аминахтун Карим. – Это должны делать профессионалы, а я, в свою очередь, до работы в ООН и была профессиональным переговорщиком. К тому же эти люди представились арабами, а я свободно говорю по-арабски!

Часы на стене показали восемь утра. Генеральный секретарь вспомнила, что посадка парома была назначена ровно на восемь, и тут же запретила себе об этом думать.

– Внимание, – произнесла она. – Космодром Кейп-Йорк вызывает борт лунного парома «Валерий Быковский»! Вы слышите меня? Ответьте!

Несколько секунд в наушниках не было слышно ничего. Потом уверенный мужской голос произнес на арабском:

– Космодром, говорит борт лунного парома. Готовы ли вы выслушать наши требования?

Клеменс, прижав свой наушник, выслушал какой-то посторонний доклад и постучал ногтем по одному из снимков террористов, давая понять, что с орбиты с ними сейчас говорит именно этот человек. Аминахтун Карим кивнула и тоже перешла на арабский.

60